Не будите спящую собаку. Книга первая - Сергей Глазков

– Вооружены и очень опасны!

Капустина прячет руки с «домашним оружием» за спину:

– Спокойно, мальчики. Мы свои.

Оперативники переглядываются.

– Видим, что не чужие, – говорит Середа.

– Что-то вы долго сюда добирались, – упрекает их Капустина, – Мы вас заждались.

Первым опускает пистолет и спрячет в кобуру Ревва. За ним это делают все остальные.

– Рассказывайте, что случилось?

Паша дрожит и не может говорить. Капустина, поняв, что от Паши ничего не добиться, сама рассказывает о том, что произошло.

– Вот она видела, как трое мужчин убили четвёртого. Затем эти трое хотели убить её, как свидетельницу. Она спряталась у меня, так эти выродки захотели убить и меня. И если бы не вы, убили бы точно.

– А где они сейчас? – Интересуется Ревва.

– А я почём знаю? До вашего приезда, они ломились к нам в дверь, а куда потом подевались, когда сирены услышали, понятия не имею.

Ревва смотрит на ребят. Те сразу же вынимают пистолеты и прижимаются к стенкам.

– Середа, Петайкин – вниз! Проверьте первый этаж и подвал. Люба и я – наверх!

Середа, Петайкин и Любушкин кивают. Далее Ревва обращается к женщинам.

– А вам, барышни, лучше зайти в квартиру.

– Зачем?

– Опасно. Может пролиться много крови. Вот такие пироги с котятками.

Капустина испуганно отступает назад. Поравнявшись с дверным проёмом, хватает за руку Пашу и волочёт её внутрь квартиры. А полицейский наряд бесшумно делится. Середа и Петайкин быстро спускаются вниз по лестнице, а Ревва и Любушкин медленно поднимаются вверх.

Сарычев и Кузьмич, сверху наблюдают за происходящим, отпрянув от лестничных перил. Кузьмич вопросительно смотрит на Сарычева.

– Сыч, – интересуется шепотом Кузьмич, – что будем делать?

Сарычев разводит руки в стороны:

– Не знаю, Ярик.

– Одной «волыны» на двоих маловато.

– Скажи: «Спасибо», что твоей нет с тобой.

– Это почему же?

– Потому что палёная. Ты же из неё Емельянова завалил.

– Ну?

– А на «нет» и суда нет. Понял? Так что, если нас сейчас возьмут, доказать, что мы грохнули главного следака, не смогут. А на мой пистолет разрешение имеется.

Кузьмич недовольно хмыкает.

– А я сдаваться не собираюсь.

Петайкин и Середа, спустившись на первый этаж, заглядывают за трубу мусоропровода.

Ревва и Любушкин замирают, услышав вверху какой-то разговор. Они переглядываются и продолжают движение вверх по лестнице осторожнее.

– Одного положишь, остальные тебя накроют, – объясняет Сарычев Кузьмичу, – Смысла нет. Наколоть ментов надо, что мы здесь «не при делах».

– А это возможно?

– Возможно.

Кузьмич восхищенно смотрит на Сарычева.

– Ты всегда у нас был головастый, Сыч. Недаром тебя дядя Стёпа приметил.

Потом обескуражено добавляет:

– Так что, мы ни одного мента сегодня так и не замочим?

– Хватит, уже настрелялись, – раздраженно отвечает ему Сарычев.

– Жаль.

Ревва и Любушкин, прикрывая друг друга, преодолевают ещё один лестничный пролёт и оказываются на площадке четвёртого этажа. Остаётся последний, самый решающий рывок.

Петайкин и Середа подходят к двери в подвал. Середа дергает дверь. Дверь закрыта. Петайкин и Середа прячут пистолеты и поднимаются вверх по лестнице.

Сарычев уже видит Ревву и Любушкина.

– А теперь быстро слушай, Кузя, что я тебе скажу и запоминай.

Кузьмич с готовностью кивает.

– Не сопротивляясь, сдаёмся. Мы никаких баб не видели, и не знаем. Здесь оказались совершенно случайно. Искали место, где выпить. Вот сюда и забрели. Чтобы они не говорили, стоять на своём. И главное: не верь тому, что они говорят. Всё врут. Понял?

– Понял.

– А теперь делай, как я.

Кузьмич снова кивает.

Ревва и Любушкин настораживаются. Шум наверху прекращается, и воцаряется гнетущая тишина. Они снимают пистолеты с предохранителей и готовятся к броску.

Далее Ревва и Любушкин видят, что с площадки пятого этажа в обнимку, шатаясь, спускаются два изрядно выпивших мужика. Сарычев изображает на лице изумление, когда видит вооруженный людей.

– Мужики! Если вы грабить, то у нас уже ничего нет. Всё, что было, уже выпили.

Ревва улыбается в ответ, пряча пистолет, чего не делает Любушкин.

– Всё в порядке, мужики. Вы тут никого подозрительного не видели?

Сарычев оглядывается, пожимает плечами. Потом, как бы вспомнив, отдает честь Ревве, принимается докладывать заплетающимся языком.

– Видели. Бабы здесь не русские какие-то. Зашли мы с корешем по сто граммов задавить. Ну, без стакана как-то не культурно получается. Позвонили в одну хату, во вторую, чтоб стакан попросить. Так они такой тарарам подняли, будто мы их изнасиловать хотим. А на что они нам, когда водка стынет?

После этих слов пистолет прячет и Любушкин. Ревва, свесившись через перила, кричит вниз.

– Ребята, отбой воздушной тревоги. Ложный вызов.

Они спускаются вниз. Первыми идут Ревва и Любушкин. За ними, чуть отстав, Сарычев и Кузьмич. Кузьмич, показав на спины полицейских, с надеждой смотрит на Сарычева. Но тот строго качает головой. Кузьмич вздыхает.

На площадку второго этажа снизу поднимаются Середа и Петайкин. Сверху спускаются Ревва и Любушкин. Сарычев и Кузьмич, миновав их, продолжают движение вниз по лестнице.

– Мужики. Подождите минуточку, – останавливает их Ревва.

Сарычев и Кузьмич останавливаются. Ревва подходит к двери в квартиру Капустиной и звонит в звонок. Через некоторое время за дверью слышится голос Капустиной.

– Кто там?

– Майор Ревва.

– Вы поймали преступников?

– А как же! Можете сами полюбоваться.

Дверь приоткрывается, но цепочка надёжно защищает хозяйку квартиры от неожиданностей. Через щель Капустина осматривает всех. Только после этого закрывает дверь и снимает цепочку. Ещё через некоторое время она появляется на площадке.

– Ну, и где они?

– Вот они. Узнаёте?

Следователь показывает рукой на Сарычева и Кузьмича. Те стоят, готовые в любой момент рвануть с места. Сарычев незаметно запускает руку подмышку. Это движение замечает Любушкин. Он тоже берётся за рукоять пистолета и снимает его с предохранителя.

– Хорошо, – кивает Капустина, – А почему они без наручников?

– Потому что людям доверять нужно, гражданочка, – говорит Ревва.

– В каком смысле? – Удивляется Капустина, – Что вы этим хотите сказать?

– Нет. Я хочу спросить: вам что, стакана жалко стало?

– Какого стакана? Вы это о чём?

Ревва машет рукой:

– Да, ладно, мамаша, что там говорить. Нехорошо так.

Он поворачивается к Сарычеву и Кузьмичу.

– Можете идти, мужики. В следующий раз, если попадётесь, я вас посажу за нарушение общественного порядка. А на первый раз прощаю. Вот такие пироги с котятками.

– Спасибо, мужики, – благодарит Сарычев, изображая пьяного, – Может, пойдём вместе и выпьем за знакомство?

В это время в дверях квартиры Капустиной появляется Паша.

– Это он стрелял в человека, который умер у меня на руках.

Она указывает на Кузьмича.

– У него был пистолет, когда он выбежал из подворотни.

Зависает пауза. Сарычев пытается вынуть пистолет, но Любушкин оказывается проворнее. Он приставляет свой пистолет Сарычеву в бок.

– Не шали.

Сам лезет Сарычеву подмышку и достает оружие. Ревва, увидев на пистолет, свистит.

– Ничего себе! Ну, ты мужик даёшь! Скажи-ка на милость: зачем такому забулдыге, как ты, такой приличный «шмайсер»? Да ещё и с глушителем?

Сарычев перестает изображать пьяного, а принимается играть блатного:

– Он чистый, начальник! Честное слово! Ни кровиночки, ни пылинки. Кореш на продажу подогнал. За долги.

– За долги? – Не верит Ревва.

– Угу!

– Это мы проверим.

Он поворачивается к Середе и Петайкину.

– Ребята, пробейте их.

Середа и Петайкин подходят к Сарычеву и Кузьмичу.

– К стенке лицом, – приказывает Середа.

Те разворачиваются и, положив руки на стенку, расставляют ноги. Середа обыскивает Сарычева, а Петайкин – Кузьмича. Из карманов на пол сыплются кошельки, сигареты, зажигалки, какие-то бумажки. Последней падает смятая мокрая фотография, которую Петайкин выуживает у Кузьмича. Фотография падает к ногам Реввы. На ней изображён Емельянов.

– Мой чистый, – докладывает Середа.

– Мой тоже, – сообщает Петайкин.

Ревва наклоняется и поднимает фотографию.

– Ой, а это кто? Ещё один корешок?

Сарычев и Кузьмич молчат.

Глава вторая

1

– Ещё раз спрашиваю, – спрашивает Ревва, – Что у вас делает фотография старшего следователя областной прокуратуры Емельянова Ивана Степановича?

Сарычев и Кузьмич продолжают молчать. Паша подходит к Ревве и смотрит на фотографию.

– Это они его убили.

Ревва меняется в лице.

– Что?

– Это они его убили на моих глазах, – повторяет Паша.